Третья часть большого интервью с Ником Пиццолатто — писателем, сценаристом, создателем сериала “Настоящий Детектив” (True Detective). Все части интервью вы можете найти здесь.
Ник Пиццолатто родился в Новом Орлеане, вырос в Лейк Чарлз и учился в Университете штата Луизиана. Закончил аспирантуру в Университете Арканзаса. Пиццолатто преподавал в Университете Северной Каролины в Чапел Хилл, Университете Чикаго и Университете Де По, но “бросил все, чтобы уехать в Голливуд в поисках иной участи”.
Вопрос: Во время ваших университетских переездов эти места тянули к себе?
Пиццолатто: Да, конечно. Практически все, что меня тянет сюда, связано с психологией и воображением. Ваши первые впечатления, самые ранние впечатления из детства… начинают постепенно тускнеть по мере того, как вы взрослеете, и появляются внутренние барьеры. Здешний ландшафт я воспринимал как зловещую стихию, скрывающуюся за всеми явлениями. За церковными проповедями, которые, казалось, определяли большую часть жизни, за правилами, которые устанавливали взрослые, за самобытностью, которую людям полагалось иметь, но на самом деле они ее не имели. По-моему, это тесно связано с буйством растительности и зелени. Это чуть ли не вакханалия, гедонистический размах растительной жизни. Такое чувство, будто природа постоянно размножается, и если на секунду остановиться, джунгли тотчас завладеют всем снова. Я имею ввиду, что вещи и явления всегда многослойны. Что всегда и везде существуют темные стороны.
А еще нефтеперерабатывающие заводы. НПЗ занимали в моей жизни огромное место. Я изучил книгу, которой мы пользовались во время подготовки к съемкам, называется “Нефтехимическая Америка”. Вы знаете об этой книге?
Нет.
Потрясающая книга фотографий, но там также приведены статистические данные и тому подобное. То место, где я рос, находилось прямо в центре “раковой аллеи” (район с НПЗ на берегу Миссисипи с высокими показателями раковых больных — пер.). Наверное, я не смогу объяснить, почему столько людей там живут, потому что для меня самого немыслимо растить там своих детей. Меня постоянно спрашивают, как же вы смогли покинуть это место? Я помню, мы жили в глуши, примерно в милях десяти от границы города, и это было ключевой метафорой луизианского периода и, наверное, всей моей жизни.
Это как у Квентина Компсона, в конце романа “Авессалом, Авессалом!” Он говорит: “Это неправда, что я его ненавижу! Неправда! Это неправда, что я его ненавижу!” Если помните, там он рассказывает своему соседу по комнате историю своей жизни в южной глубинке, и в самом конце этого длинного, запутанного рассказа его сосед говорит: “Ну, я могу представить, почему ты ненавидишь его, почему ты ненавидишь Юг”. Последние строчки романа: “Это неправда, что я его ненавижу. Это неправда.”
Моя улица была довольно длинной, и в конце этой улицы были нарезанные участки земли под жилые дома, которые собирались построить на береговой линии. Здесь должен был быть прекрасный комплекс, прямо на берегу озера Калкасье. И они проложили дорогу. Уличных указателей не было, но они разбили землю на участки с дорожками и прочим. За все мое детство, до того, как я уехал в колледж, там ничего так и не появилось, потому что на противоположном берегу стояли нефтеперерабатывающие заводы Салфера. Я так понял, в тех местах произошла утечка в грунтовые воды, и они не могли проложить трубы, потому что в земле были полости, заполненные газом.
Я помню запах метана в воздухе. Еще в конце улицы был шлюз, к которому периодически выбрасывало крабов. Я сматывался из дому по ночам, потому что у меня часто была бессонница. И я шел туда, в конец улицы. Ночью НПЗ были похожи на большие города.
Они выглядят как большие космические корабли.
Такой “Бегущий По Лезвию”. Мое знакомство с внешним миром началось с комиксов. У нас в доме было немного книг. Можно было представить, что нефтеперерабатывающие заводы — это Чикаго или Нью-Йорк. Но я бы не сказал, что так уж хотел оказаться в тех местах.
Я люблю уединение. Там, где я живу в Калифорнии, у нас много земли. Мы живём вдалеке от Лос-Анджелеса.
Можно представить целый мир, но реальность была такова, что я играл на улицах, которые были не известно где и у которых не было названий, рассматривал стоящий на противоположном берегу город, который вовсе и не был городом.
Для того, чтобы что-то познать, нужно от этого отдалиться. Вы не можете жить внутри чего-то и одновременно познавать это. Потому что ваше восприятие искажено, как при близорукости, от которой нужно избавляться в повседневной жизни. Вы не можете познать что-то, пока вы этого не оставите. Я действительно так считаю.
Ваши герои в курсе, что имеют дело с дуализмом бытия?
Это в подтексте, и дуализм бытия прописан во всем сценарии. Не только жизнь и смерть, но и форма и пустота. В сценарии много таких параллелей, они есть и в сюжете, и в самой истории, и в этих двух героях. Мысль в том, что мы склонны представлять дуалистичность как столкновение противоположных явлений…
Бинарность.
Бинарность. Но это относится к ощущению своего “Я”. Это заставляет меня думать, — так как я получил надэволюционное серое вещество, которое убедило меня в том, что я обладаю исключительной личностью из-за багажа моего опыта и ощущений, — что вы и я не есть одно и то же. И что это (он трогает стол) не то же самое, чем являюсь я.
Это эволюция “Я”. Субъектно-объектное заблуждение заключается в представлении разницы между нами, субъектом и объектом. Если развивать дальше эту аналогию, дуализм бытия в Луизиане одновременно выражен и в ландшафте и в аспектах диалога, не затрагивающего сути вещей. Это всегда в подтексте, но также внутри жизни героев и повествования. И в результате, я надеюсь, мы приходим к тому, что идея дуализма заключается в том (в доказательстве того), что нет никаких противоположностей, есть только симметрия. Понимаете, о чем я? Потом вы сможете увидеть всю структуру не как инь и ян, символизирующих столкновение противоположностей, но как некую кристаллическую фигуру, одна из сторон которой всегда смежна с другой стороной, фигуру, превращающуюся в своеобразную четырехмерную пространственно-временную конструкцию, которую мы все подразумеваем под этими ложными иллюзиями субъектно-объектного “Я”.
Иллюзия и реальность – одни из важнейших подтекстов этого сериала, и не просто иллюзии в буквальном смысле, но иллюзии, из-за которых нужно перепахать себя, чтобы увидеть реальность. Для того чтобы суметь сказать: “Что-то не так. Нам нужен лучший мир. Нам нужны лучшие люди. Так не годится”. Невозможно достичь уровня, на котором ты можешь начать поиски решения проблем, если ты руководствуешься своими иллюзиями, типа: “Так устроено. Это как у всех, мужик! Чего ты постоянно в напряге, мужик? Почему бы тебе просто не расслабиться?”
Я упертый? Кстати, вы не управляете своей жизнью по заведенным часам?
Перейти на Часть 4…
