Краткий курс кинодраматургии Пола Шредера

Я думаю, что написать сценарий – огромная работа, и она настолько утомительна, настолько тягостно писать сценарий, который никто не хочет смотреть, ставить, даже читать, что вы непременно должны озаботиться тем, чтобы выяснить, интересно ли это, еще до того, как вы сядете писать. А если вы удерживаете внимание человека на протяжении 45 минут, то вы знаете, что при умении писать, у вас должно получиться. По мере того, как это будет обрастать диалогами, будет еще интереснее.
Конечно, когда рассказываешь историю, есть диалог. Например, два человека выскакивают из машины, один смотрит на дорогу, другой заглядывает обратно в машину. Один говорит: “Где?”. Другой говорит: “Оставь, уходим”. – “Давай вернемся, попробуем найти”. А что, мы пока не знаем. Узнаем потом. Так что я оставляю моих студентов до следующей недели, и они начинают придумывать свои рассказы. На следующем занятии два студента должны будут рассказы-вать свои истории. Пока они рассказывают, я начинаю стучать по столу и спрашивать: “Какой смысл, какой смысл?!” Получается, что я на них давлю.
Итак, к этому моменту мы прошли раздел устного повествования и переходим на следующую стадию – это уже разработка. Я убежден, что такие вещи нужно подробно разрабатывать. Этот процесс заключается в том, что ты садишься и записываешь те события, которые произойдут в сценарии. Вы уже рассказали эту историю, а теперь вы просто садитесь и записываете ее. И вы увидите, сколько у вас материала. В обычном фильме происходит 40-50 событий, не считая того, что вон там машина проезжает на заднем плане. Мы говорим о том, что происходит в реальном эпизоде. Если у вас эпизодов набирается 30 – мало, если 70 – много.
Посмотрите на свой список – как эти эпизоды идут друг за другом? Если два персонажа встречаются дважды и ничего интересного между двумя этими встречами не происходит, то вторая встреча не нужна. Ты смотришь и говоришь себе: “Вот тут у меня Джон и Мэри, они встречаются здесь, а поговорить-то им и не о чем. Значит, этот эпизод, который у меня стоит позже, нужно перенести вперед, выше, чтобы постоянно был ритм, чтобы постоянно все двигалось вперед”.
Свою разработку ты маркируешь разными цветами. Может, синим цветом – все комические перебивки, красным – допустим, приключенческие сцены, зеленым – лирические и экспозицию. И понимаешь вдруг, что у тебя все “синие” куски в начале, а “красные” – в конце и что все у тебя разбалансировано. И при-ходится сказать: “Давай-ка в конец первого ролика передвинем несколько сцен с напряженным действием, здесь у нас целая куча романтических эпизодов и экспозиций, никаких комических перебивок там нет – давай-ка это перенесем туда, это – сюда”.
После этого начинаешь раз за разом перерабатывать полученный графический план. И дальше я пользуюсь графическим планом, чтобы рассказать человеку мою историю. А по результатам этого рассказа я опять возвращаюсь к графическому плану и переделываю его заново. Так что теперь я, наконец, знаю свой фильм наизусть, знаю каждый эпизод, знаю примерно половину диалогов, знаю главных и второстепенных персонажей, я знаю, где у меня нормальное действие, где секс, где комедия. В голове у меня уже есть сценарий, и он у меня нарисован на бумаге – это гарантия того, что все ясно.
Вот набросок сценария, который я начал две недели назад. Над ним я сейчас работаю. Это сценарий об американском певце Бобби Дэране, я пишу его для Барри Левинсона, который делал “Человека дождя”. Я встречался с ним 3 недели назад и прочел ему этот план. У меня в этом графическом сценарии перечислены все сцены, всего 71 эпизод, так как это биографический сценарий и эпизоды короткие. Я описываю то, что происходит. Я пишу: “Пункт номер такой-то. В Лас-Вегасе, в ресторане, главный герой встречается с кем-то, кто претендует на роль его отца”. Что это значит? Это эпизод между Бобби Дэраном и его дядей Чарли за отгороженным столиком ресторана казино “Сахара”, и у них спор, так как Бобби Дэран сказал, что для него авторитетом отца обладает совсем другой человек, а его дядя говорит: “Боб, я же тебя воспитал!”
Я думаю так: на этот эпизод уйдет полторы страницы. Как правило, я исхожу из того, что страница сценария равна минуте экранного времени. Это не всегда так, но достаточно точно. Идеальная же длина сценария… Когда я только начинал, я считал, что это 115 страниц, теперь я перешел к 105. В “Последнем искушении Христа” была 101 страница, а фильм шел 2.45. Но у каждого свои мерки.
Итак, я записываю эпизоды и сколько места займет каждый, потом суммирую количество страниц. Я люблю весь этот план излагать на одной странице, чтобы смотреть на нее и видеть: 66-я страница, эпизод между Бобби Дэраном и его женой-ревнивицей, который я собираюсь дать во второй четверти. Окончательный вариант сценария будет таким: 101 страница или в крайнем случае 106. Если эпизод “Бобби Дэран – его жена” оказался на 66-й странице, значит, я не-верно посчитал, потому что именно этот конкретный эпизод должен быть после того, как прошло определенное количество страниц. В этом случае можно либо переделать графический план, либо вернуться назад и сократить какие-то страницы своего сценария, потому что эпизод, который идет на 60-й минуте фильма, звучит совсем не так, как если бы он шел на 70-й минуте, так как кино работает в жестком временном ритме. Мне это напоминает человека, который бежит марафон: он заранее знает, что, когда он пробегает мимо этой статуи, должен уже пройти час пять минут – час десять. И если он пробегает мимо этой статуи, а прошел только час, он знает, что бежит быстрее, чем обычно, и, соответственно, если уже прошел час пятнадцать – медленнее. У меня точно так же: я знаю, в каком темпе я иду, сверяясь с этим графическим планом. Итак, я поручаю сту-дентам писать эти графические планы. Вот, если хотите, я сейчас пущу по столу план, записанный моим личным графическим шифром.
Идет шестая неделя курса, и студенты приступают к написанию. И мы начинаем говорить о сценарном мастерстве как таковом. До этого мы говорили о проблемах, темах, метафорах, технике изложения…
Для писателя одно из самых сложных дел – писать экспозицию. Я всем даю одно упражнение, всегда одинаковое. Я говорю, например: “Человек приезжает в родной город, приходит в дом к женщине, это его бывшая любовь. У нее двое детей (один учится в школе) и муж пострадал в автомобильной аварии. Она – учительница, а мечтала стать врачом. Дети – мальчик и девочка; одной пять, другому восемь. Итак, две с половиной страницы – сделать экспозицию”.
Это упражнение чертовски трудное. Почти нельзя уложиться в 2,5 страницы с такой экспозицией. Тем не менее я говорю: “Давайте-ка попробуем!”