Пол Шредер (род. 1947г.) – сценарист, режиссер, теоретик кино. Написал сценарии к фильмам: “Таксист”, “Бешеный Бык”, “Американский Жиголо”, “Последнее Искушение Христа” и др.
ПОЛ ШРЕДЕР. Май 1990г. г. Москва
Я сейчас просто расскажу о том курсе сценарного мастерства, который я читаю. Этот курс я читал в университете Калифорнии (Лос-Анджелес) и в Колумбийском университете.
Это мой собственный метод. Я не очень уважаю книги о сценарном мастерстве, и я преподаю тот метод, который разработал сам. Этот метод годится скорее для серьезных фильмов, нежели для комедий. Но он устраивает не каждого студента. Так что, может быть, лично для вас этот метод неприемлем, но послушать о нем вам все-таки будет интересно.
Я обнаружил, что трачу слишком много времени на преподавание и слишком мало – на то, чтобы непосредственно писать, поэтому я прекратил чтение лекций в киноинститутах Стокгольма, Хельсинки, Лондона и Мюнхена.
Курс занимает 10 недель – по три часа один раз в неделю.
На первой неделе (а я сейчас буду описывать неделю за неделей) я приглашаю паевой семинар всех учащихся киношколы, пусть даже я знаю, что в конечном счете у меня будет заниматься только 10 студентов. Но я объявляю, что занятия эти открыты для всех. Так что обычно на первое занятие приходит человек сто. Я выступаю с короткой речью, излагая свое философское понимание того, что может дать человеку кино. Обычно я подхожу к доске и пишу огромными буквами: “ИСКУССТВО БЛАГОДАТНО”. Потому что я искренне верю в то, что искусство дает нам отдачу и что благодаря фильмам, благодаря сценариям можно, во-первых, разрешить свои личные проблемы и конфликты, а во-вторых, показать это другим, чтобы и они сумели воспользоваться твоим опытом.
Мне описываемый метод во всяком случае помог, и я думаю, что это максимум того, что искусство способно сделать, поскольку одновременно происходит и самоисцеление, и общение с другими людьми.
Я говорю всем студентам, которые хотят быть принятыми на мой курс, что они должны написать свое имя, возраст, пол и откуда они родом (из какой части США), чтобы у меня была смешанная группа студентов и все они были разными. А потом я прошу каждого из них описать в двух предложениях наиболее важную, животрепещущую, неотложную для него в данный момент проблему. И говорю: если вы будете отобраны, чтобы заниматься на моем курсе, эти проблемы станут собственностью всей нашей группы, и спрятаться вам будет негде. Обычно это тут же, на месте отпугивает половину студентов. Большинство не собирается излагать свои проблемы. Может, оно и к лучшему, так как я считаю, что мы, люди, занимающиеся искусством, на самом деле занимаемся перетряхиванием грязного белья. И если боишься грязного белья, то тебе нечего делать в искусстве.
После этого я говорю, что сейчас выберу 10 студентов, у которых, по моему мнению, интересные проблемы, изложенные в двух предложениях достаточно интересным образом. Беру все эти листы бумаги, уношу их домой и быстренько их прочитываю. Нахожу 10 людей совершенно разного типа, у которых 10 разных проблем. После того, как проделаешь это не раз, замечаешь, что определенные типы студентов вечны и всегда у вас будут: сексуально озабоченный юноша, слишком толстая девушка, человек, который ненавидит своих родителей, и т. п. Теперь их проблемы – это моя собственность, теперь им от меня не убежать! А если проблемы не интересны, то я этих людей просто не возьму. После этого я собираю 10 студентов, которых выбрал, и говорю, что к следующему занятию, ко второй неделе, они должны подумать о том, что является доминантной темой их проблемы.
Мы встречаемся на второй неделе и обсуждаем проблемы. Должен отметить, что конечная цель этого курса – написать сценарий, однако в начале занятий это запрещается. Разговоры о том, чтобы написать сценарий, начинаются на пятой-шестой неделе. Поэтому к тому моменту, как разрешается писать, у студентов остается 3-4 недели. Но, знаете, жизнь вообще стремительна.
На второй неделе мы обсуждаем их проблемы, пытаемся сделать так, чтобы “лед” тронулся. Это похоже на групповую терапию. Нужно переступить порог смущения. Например: выходит один студент и говорит, что он гомосексуалист. Вот, пожалуйста, эта мысль – на столе, это часть грязного белья. И мы пытаемся понять, какие еще темы касаются нас в искусстве. Потому что у каждого из нас есть свои темы. Даже у тех, кто старается показать, что никакой темы у них нет, она тем не менее есть. В “Рэмбо” есть тема, в “Бэтмане” есть тема, просто главное здесь – разобраться, что она из себя представляет.
Когда вы думаете о том, что собираетесь писать, очень трудно думать о персонажах, о сюжете. Очень часто я встречаюсь с тем, что студент написал сценарий, а о чем – не знает. Я его спрашиваю: “Как же вы знаете, что у вас персонажи говорят именно то и делают именно это, раз вы не знаете, что хотели сказать?” Так что курс мой начинается с проблем и тем. Я прошу студентов прийти через неделю с тремя маленькими заданиями, с тремя метафорами, коротень-ким изложением их тем. Такой метафорой может быть персонаж, профессия, историческое событие.
Но метафора не есть вещь в себе. Очень подходящий для этого пример – “Таксист”. В “Таксисте” проблема – одиночество, тема (как учу понимать ее я) – патология одиночества, метафора – сама машина, которая идеально выражает одиночество большого города: человек в железной коробке, который движется в толпе, будучи совершенно один. Каждый раз, как вы видите такси, вы видите одиночество. Я думаю, что самые сильные фильмы имеют выразительные метафорические образы. В “Челюстях” это образ акулы. Одна из моих любимых метафор – в фильме “Изгоняющий дьявола”. Там речь идет о том, как в маленькую девочку вселился дьявол, и священник вступает в перебранку с ним, чтобы его изгнать. И эта метафора идеально хороша потому, что и Бог, и дьявол борются за тело 12-летней девочки.
Так что на следующей неделе студенты приносят свои метафоры – и, как правило, они никуда не годятся. У каждого студента есть какие-то проблемы. Например, у меня был студент, который никак не мог понять, японец он или американец. Он мне принес свою метафору, где речь шла о мальчике из японской семьи. Я ему сказал: “Это у вас не метафора. Это – проблема!” Метафора должна быть несколько отстранена от реальности, но еще должна быть такая электрическая дуга, идущая от метафоры к реальности. Так что если моя проблема – одиночество, а метафора – такси, то между ними непременно должна быть эта дуга.
