Вторая часть интервью со сценаристом Винсом Гиллиганом, создателем сериала «Во все тяжкие», из книги Нила Ландау The TV Showrunner’s Roadmap. Тема интервью — создание оригинального героя. Почему Джесси не убили в первом сезоне? Особенности работы над горизонтальным сериалом. Как забастовка Гильдии сценаристов спасла главных героев от верной гибели.
27-28 сентября автор книги Нил Ландау провел двухдневный мастер-класс в Москве “Смех и слезы: эмоциональный трекинг в кино и сериалах”. Читать – обзор семинара.
Уолту, как и вам, пришлось вникать в мастерство приготовления мета. Как в вашей истории появился Джесси?
Мне очень повезло, что на главные роли были выбраны Брайан Крэнстон и Аарон Пол и, конечно же, остальные не менее замечательные актеры. Они оживили своих героев, и больше того, они раскрыли глубину и богатство, которые скрывались за этими персонажами. Во многом это и определило их культовость. Они указали мне и моим сценаристам на возможности, как сделать их культовыми. Хороший пример с Аароном Полом, сыгравшим Джесси Пинкмана, который был на начальном этапе проходным персонажем. Вообще пилот был несколько схематичным. Персонаж Хэнка Шредера (Дин Норрис) был движущим элементом, необходимым для того, чтобы подтолкнуть Уолта в нужном направлении. Хэнк был этаким смелым, наглым рубахой-парнем, обладающим всем, чего так не хватало Уолту. Можно сказать, что Уолт тайно завидует этому парню, и поэтому испытывает к нему враждебные чувства. Джесси Пинкман нужен был для того, чтобы указать Уолту путь в преступный мир в самом начале сериала. Потом я собирался просто убить этого героя.
Я бы с удовольствием вам рассказал, что все сложилось как надо с самого начала, но это было бы неправдой. К примеру, я готов был спихнуть Джесси на обочину, как только он передал бы все свои ограниченные знания из мира криминала Уолту. Потом я собирался придумать кого-нибудь поинтереснее для второго сезона. Кроме того, по-моему, я даже не видел особой надобности в партнере для Уолта. Я думал, что у него будут разные шестерки. Так что здесь счастливо сошлись звезды — мы выбрали великолепного актера, Аарона Пола, который так много привнес в сериал, что у меня не было никакой возможности убить его героя. И наоборот, если бы мы выбрали кого-то с малейшим изъяном, я бы даже не раздумывал. Я бы просто подкорректировал его образ, а потом убил бы каким-нибудь зрелищным способом. Это, кстати, хороший урок для сценаристов — если вы хотите писать для самовыражения, полностью повелевать своим замыслом, вам лучше писать романы (когда-нибудь я хотел бы попробовать себя и в этом деле), но если вы работаете на ТВ или в большом кино, вам придется принять, что по большей части здесь все зависит от совместных усилий. Будет ли ваш сценарий жить или умрет — не важно насколько он хорош — зависит от таланта и самоотдачи актеров, которые наполняют роль, а также от способностей режиссера, который руководит актерами. Это работает в двух направлениях. Режиссер и актер могут заполнить некоторые провалы в вашем сценарии и вытянуть его. Или они берутся за хорошие вещи в сценарии и, к сожалению, их портят. Когда проходит кастинг и нанимается режиссер, в определенной степени вступают в силу воля случая и удача. Вы всегда держите пальцы скрещенными и надеетесь на лучшее. Вы никогда не знаете, чем все это обернется. Это как раз то, от чего и страшно и интересно.
Есть ирония в том, что Уолт поначалу сам учитель, но потом он становится эдаким учеником. Он учится у всех и понемногу набирается от каждого.
Интересно подмечено. Я никогда не размышлял в таком ключе. Уолт — прекрасный ученик. Он мгновенно впитывает все, что его окружает в этом криминальном мире. Впрочем, он достаточно высокомерен для того, чтобы признать себя учеником. Он предпочитает думать о себе как об учителе. Как раз это и было причиной его раздражительности в сезоне, где он был под каблуком Гуса Фринга (Жанкарло Эспозито). Думаю, что его больше всего раздражало не то, что Гус хочет его смерти, а то, что Гус сам учитель, а Уолт всего лишь подмастерье на кабальном контракте.
Когда вы разрабатываете истории в комнате сценаристов, вы создаете традиционные А, B и С истории? Вы структурируете часть сезона сразу в соответствии с определенной темой, или же эпизод за эпизодом?
По большей части, эпизод за эпизодом. Я никогда не делал разные варианты историй, A, B, C. Я, конечно, представлял, что это часть моей работы на ТВ, но, прежде всего, я хотел бы сказать, что нет каких-то верных способов делать сериал. Главное, найти тот способ, который подходит именно вам. Наш способ — это работа в авральном режиме. Со мной работают шесть сценаристов, и я хочу их видеть в комнате постоянно каждый день, каждую минуту. Я ненавижу, когда они встают и идут, например, в туалет, потому что я требую от всех, чтобы они слушали и участвовали в процессе. Я хочу, чтобы каждый помогал катить мяч по полю. Наш сериал горизонтальный, поэтому это действительно необходимо.
На “X-files” мы тратили много времени на себя, выходили, чтобы поразмышлять, или шли в свой офис, или бродили по территории студии FOX, пытаясь придумать отдельный эпизод. Но с сериалом “Во все тяжкие” нужно сидеть в одной комнате. И нужно повторять вопросы снова и снова, как мантру: “Что в башке Уолта? Чего он хочет прямо сейчас? Чего он боится? Какая у него цель в данный момент? Чего хочет Скайлер? Чего хочет Джесси?” Вот чем мы занимаемся. Мы строим эпизоды по кирпичику. Мы не мыслим категориями A, B, C историй. Мы размышляем о сериале как об истории Уолтера Уайта. 
Это поиск образа одного человека. Это мир, в котором выбор и действия Уолтера Уайта приводят к сложностям и проблемам для всех остальных персонажей внутри вселенной сериала. Он — это история А. Он главный корень, из которого произрастают все ветви и листья истории. Он желудь, с которого начинается все это в в движение.
Даже при том, что сериал как бы о человеке, умирающем от рака, образно говоря, Уолт — сам по себе рак. Уолт — это злокачественная опухоль в центре сериала, которая поражает других, причиняя вред в первую очередь семье.
Вы делаете горизонтальный сериал, а в нем важно не допустить слишком быстрого перегорания истории. Создавая сериал эпизод за эпизодом, как вы чувствуете, что история раскрывается?
Я ощущаю это по интересной динамике, которая возникает, когда создаешь горизонтальный сериал, хотя она может возникнуть и при создании вертикального сериала. Нужно закинуть удочку подальше. Нужно дать зрителям повод следить за сериалом. Удерживать внимание людей тяжело. Другими словами, чем стремительнее вы рассказываете историю, тем больше возникает проблем. Вы рискуете потерять зрителя, потому что приходится тяжело работать, и ваши старания становятся заметными. В этом вопросе у меня принцип такой — давать зрителям абсолютный минимум. Дайте им столько, чтобы сериал был интересным. Не давайте больше того, что требуется для поддержки желания смотреть дальше. Постарайтесь удержать медленный темп развития сериала, такой, чтобы сериал был по-прежнему интересен и двигался вперед. Это ужасная фраза, но она подходит — вы должны себя сдерживать, чтобы не кончить. Пусть это и звучит грубо, но я не могу придумать более точного выражения. Вы должны держать людей прямо на краешке. Продолжайте сообщать своим зрителям что-то новое о своем герое. Вы должны поддерживать их увлеченность и жажду новых знаний. С другой стороны, если вы несетесь как ракета, в конечном итоге вы утомите зрителя. Это очень сложная штука — стимуляция. Буду с вами откровенен, я сам на этом попался — на протяжении первого сезона “Во все тяжкие” я готов был вывалить на зрителей все, что у меня было и еще накинуть сверху. Так как я очень переживал за сериал, хотел, чтобы его полюбили и продлили на следующий сезон, к концу первого сезона я дошел до того, что в горячке мог угробить сериал. Но по счастливому стечению обстоятельств это период совпал с забастовкой Гильдии сценаристов, и у нас не было возможности сделать два последних эпизода первого сезона. Если бы мы их сделали, мы бы закинули удочку по самое не могу, мы бы убили несколько главных героев. Уже задним числом я понимаю, что мы не смогли бы этого избежать, и в результате, у нас получился бы изуродованный сериал. Я объясняю это желанием добиться чувства удовлетворения у зрителей. Все-таки иногда лучший способ достичь этого — избежать взвинченности в повествовании, и даже немного его притормозить. Это был тяжелый урок, и я усвоил его благодаря счастливой случайности.
Еще помогает знание, сколько эпизодов у вас будет. Однако, ТВ-бизнес устроен таким образом, что вы не можете знать наверняка, ну если только вы не делаете мини-сериал. Кстати, я считаю, что это недооцененный формат. Я хочу, чтобы мини-сериалы возродились. Мне кажется, что это скоро произойдет. Вокруг нас столько вещей, которые борются за наше внимание, а мини-сериалы позволяют нам сказать: “Я собираюсь посмотреть шесть часов этого мини-сериала” — и это будет сделано. Я буду первым в очереди на создание чего-нибудь подобного, потому что в наши дни людям легче инвестировать в мини-сериалы.
Когда я брал интервью у Дэймона Линделофа, он сказал, что они знали, чем закончится “Lost”. Вы знаете, чем закончится “Во все тяжкие”?
Я бы солгал, если бы сказал, что с самого начала знал, чем все закончится. Столько всего вокруг персонажа, чего я и не думал привносить или того, что мне, казалось, известно, но на свет появлялось лучшее. Я считаю, то, что работает наилучшим образом, не должно слишком жестко сидеть в голове. Очень часто происходило так, что у меня была идея, которую я считал великолепной, а потом кто-нибудь приходит и говорит: “А что если попробовать так?”, и думаешь: “Мля, вот почему я до этого не додумался?” Мне кажется, что ТВ в лучших своих проявлениях — живая штука, оно дышит. Оно органично. И если вы органичны в повествовании — то есть позволяете героям говорить вам, куда им нужно пойти, вместо того, что бы заставлять их идти по той дорожке, по которой они идти не хотят — если вы можете поддерживать эту органичную форму сюжетной эволюции, потом это вам обязательно пригодится. Если вы честны перед своими героями, если вы им позволите вести себя как настоящим людям, то вы никогда не собъетесь с правильного пути.
Последняя мысль по поводу вашего оригинального вопроса: “За кого вы болеете?” Очень трудно болеть за Уолтера Уайта, все глубже погружаясь в сериал. Это было большой проблемой и раньше. Я подумал, что нужно найти очень привлекательного актера. Нужно подтасовать карты в его пользу. У него есть жена с незапланированной беременностью. У него сын с церебральным параличом. Его гнобят на второй работе, над ним смеются богатые ученики. Я очень волновался. Но я рад признаться, что как только серии стали продвигаться вперед, меня отпустило. Я больше не трясусь на тем, как сделать Уолта еще привлекательнее. На самом деле меня удивляет, что люди продолжают болеть за него, не взирая ни на что. Я вроде перестал за него болеть, как создатель, некоторое время назад. Он такой парень, которого я бы не хотел знать, если бы он был реальным человеком. Некоторые зрители говорили: “Вы знаете, я больше не могу выносить этого парня. Нужно завязывать с просмотром.” Надеюсь, сериал останется интересным, даже не смотря на то, что я уже больше не сочувствую Уолту. Но есть хорошие, умные, законопослушные люди, которые продолжают болеть за парня, и я считаю, что это очень интересный социологический опыт, потому что у моих сценаристов и у меня установка — фактически стряхнуть симпатии зрителей к главному герою, помочь им увидеть, что он действительно проходит путь от хорошего парня к плохому парню. На каком-то этапе этого перехода вы говорите себе: “Он реально плохой парень.” С самого начала сериал был немного экспериментальным, я хотел рассказать историю, в которой главный герой постоянно меняется.
Я думаю, это замещающие переживания. Вы типа болеете за него, потому что парень один восстает против системы. И он всегда уязвим, в независимости от того насколько сильным он выглядит. Плюс у вас всегда есть персонаж хуже Уолта.
Интересно. Это вы хорошо сказали.
ЧАСТЬ 1: “Уолт — кусок дерьма в центре вселенной” →
