Дети Чугунных Богов. Сценарий

Кум зажал зубами ложку, вцепился в табурет. Игнат промокнул рану тряпкой, взял в пальцы края пореза, продел в кожу иглу, протянул. Кум замычал.
— Шкуру подрали, а так не страшно, заживет, — приговаривал Игнат, штопая кума. — Да ты не натягивай шкуру-то, подними плечи.
Закончив, он откусил нитку, вытер руки.
— Хорошо зашил-то? — спросил кум, ощупывая бок.
— Ничего, Василич, нормально.
— А ведь я что зашел к тебе, Игнатий, — одеваясь, заговорил кум. — Дело у меня к тебе. Сарай у меня подмыло, он и треснул, значит, пополам. Нужно скобой стянуть. Так ты не накуешь мне скоб из стали получшее, а?
— Да накую, чего хочешь накую! — ласково сказал Игнат.
— А я вот и чертеж сделал.
Игнат налил самогона, поднес куму.
— За здоровье твое, Николай Василич, живи долго.
— Спасибо.
Они выпили, замолчали.
— Ты-то сам какой ободранный весь, — кум, вздохнув, оглядел комнату. — Жениться тебе надо, другие заботы пойдут, — тихо сказал он.
За окном засигналила машина. Кум выглянул.
— За мной это. Вовка Зубков, мы с ним и приехали. Давай, что ли, шапки собирать…

Они стояли у машины.
— Прощай, Василич, заезжай, если что, а скобы я тебе накую.
— Прощай и ты, Игнат. Родину не забывай, значит, отца, мать проведывай. Ну ладно, свидимся еще.
Они обнялись. Кум сел в машину. Машина тронулась, но вдруг снова встала. Кум выскочил и, добежав до Игната, сунул ему одну из шапок.
— Носи, шапка хорошая, не стесняйся дураков, зато голову не застудишь, — и бросился назад.
Игнат, держа шапку, глядел вслед машине.

Буран стих немного. Игнат, распахнув полушубок, шел оврагами, расхоженной тропинкой. Сразу за оврагами начиналась улица, небольшие деревянные дома. На одном из домов висела надпись: «Пиво». Под ней, истоптав весь снег, толпились мужики с банками, канистрами. Тут же, в бурьяне, горели костры. Мужики, сидя прямо в снегу, пили из банок желтое пиво. Вдоль бурьяна торопливо шел мужик, обнимая две полные банки.
— Воробей! — окликнул мужика Игнат.
Мужик закачал весело головой, здороваясь:
— Здорово, Игнат. Измерзся, час отстоял, идем пиво пить.
— Не хочу.
— Идем хоть покурим!
— И курить не хочу.
— Чего ж ты хочешь?
— Бабу хочу, к ней и иду! — ответил Игнат бодро. — Пива не хочу, курить не хочу, а бабу хочу, к ней и иду! — повторил он весело и пошел по улице.
Он зашел в барак, взбежал на второй этаж, позвонил в квартиру…
Дверь открыла женщина, осмотрела Игната.
— Раю мне как-нибудь, а? — спросил он, облокотясь на косяк, глядя в вырез платья.
Женщина прикрыла дверь, крикнула:
— Райка, к тебе!
Дверь снова открылась, вышел парень.
— Ты кто? — спросил он, мрачно оглядев Игната.
— Я? — ласково переспросил Игнат. — Да мне бы Раю, позовите, пожалуйста.
Парень ушел, прикрыв дверь. Вышла Рая, румяная химическая блондинка с огромной грудью.
— А-а, Игнат, а я занята!
— Ебари? – спросил он весело.
— Ебари, — ответила Рая, улыбаясь. — Да получше, чем другие.
— Чем же лучше?
— Да уж получше и побогаче.
— А как же люди другие, я, например, — он притянул Раю к себе, ощупывая ее.
— Райка, иди в дом, убью! — крикнул из квартиры мужской голос.
— Иду! — крикнула Рая, вырываясь. — Подожди, я щас, — шепнула она и ушла в квартиру.
Игнат закурил. Дверь открылась, снова вышел парень и ударил Игната молотком по голове. Игнат увернулся, подставив локоть, и сам ударил парня. Парень, откинув дверь, упал, обдирая с вешалки пальто.

Игнат, потирая локоть, переступил через него, вошел в комнату. Поймав отбивавшуюся Райку, перекинул ее через плечо. Еще один парень, сидевший в трусах у телевизора, встал, но не двинулся.
— На два слова, — сказал Игнат на ходу, срывая с Райки одежду, понес ее из квартиры.
Она отбивалась яростно и уже на улице закричала:
— Помогите!
Игнат перекинул ее голую и розовую с плеча на плечо, пошел туда, где у пивного ларька толпились
— Эй, мужики! — крикнул он пившим пиво. – Бабу надо, только из постели, тепла еще?
— Мне давай! Мне! — закричали от костров.
Игнат свалил Райку на колени мужику ободранным лицом и взял банку с пивом.
— Чего с лицом-то?
— Да Егоров, сволочь, коршуна на меня напустил!
— Милиция! — закричала Рая, взбивая полными ногами снег.
— Только не заморозьте! — Игнат утере рукавом, поставил банку и пошел по улице.
— Вот так баба, — смеялся мужик, обнимая Райку. — Знатная баба!
Рая била его по шапке, отбиваясь кулаками от других мужиков, ощупывающих сзади.
— Сволочь! — кричала она вслед Игнату. Никогда не приходи, убью…
Метель снова разыгралась. Затянуло небо. Стемнело. Игнат шел переулками, отпугивал палкой двух увязавшихся за ним собак. Остановившись у одного из домов, долго стучался в запертые ворота.
— Чего надо, чего стучишь? — закричал крыльца старуха.
— Сережка с Витькой дома? — спросил Игнат.
— Нету, бандиты, перестреляют вас всех!
— А где они?
— Грабить пошли, людей резать!
Игнат пошел дальше, отгоняя собак.

Стемнело совсем. Игнат шел, огибая сарай, и вдруг огромный ком снега упал на него. Он отряхнулся и поднял голову.
— Ходишь? — спросил у него с крыльца мужик с лопатой.
— Хожу, — сказал Игнат.
— А я вот снег чищу, заходи, — мужик кивнул за сарай.
Игнат обошел сарай. Мужик уже сидел ящике у распахнутой двери, курил. Он молча протянул Игнату руку, здороваясь, указал на ящик рядом с собой.
— Как жизнь, Митюха? — спросил Игнат, закуривая.
— Жизнь? — радостно переспросил Митюха, как бы ожидая этого вопроса. – Отличная жизнь! Радостная жизнь! Ночь-то какая, а, Игнат! Просто темная ночь и заметает хорошо!
— Ну а тебе-то что?
— Мне ничего, я наверху сарая стою и все вижу. Месяц уже стою, удачи жду.
— Какая же удача с твоего сарая? — усмехнулся Игнат.
— А как пойдет какой товарищ с полной сумкой денег, а я с сарая тихонько на него скок с лопатой! Вот и удача… Вон смотри, моя чего-то варит… — Митяй кивнул в сторону барака. — Жрать хочешь?
За окном возле плиты возилась женщина, что-то резала, сыпала в кастрюли.
— Да нет, думал пройтись…
— Варит… — не слушая Игната, продолжал Митяй. — Завила голову, как овца. Ненавижу, веришь, Игнат! Не-ет, жену ненавижу, квартиру свою ненавижу, сарай этот, валенки свои ненавижу! Лютый стал! Слушай, Игнат, давай магазин подломим!
— Да ты что, Митяй?
— Давай! Я уже все продумал, месяц за магазином слежу! Там чердак пустой, мы потолок поднимем, и все, пять секунд, тихо, а, Игнат?
— Да брось ты.
— Мы не возьмем, другие возьмут. Я все рассчитал, Игнат, поднимем потолок, возьмем товару и денег пять тысяч, поедем в Харьков, я там сестер знаю, бабы… ты таких не видел, за такие задницы родину продать можно, поживем, как люди. Я же рассчитал, Игнат… Я с ними с двумя сразу спал!
— Врешь!
— Я просыпаюсь, а мне уже пиво, пельмени. Обе голые по дому ходят…
— Да врешь ты, Митюха! Ну и что дальше? — Игнат закурил снова.