ТЫ. Сценарий фильма “Возвращение”

Отец. Давай-давай, влезай! (Протягивает руку и втаскивает Давида на площадку.) А где Арчил?

Давид (задыхаясь, машет рукой). Он не полез.

Отец. Понятно.

Сейчас Отец и Давид значительно выше уровня деревьев, растущих на острове. Видны две палатки на песчаном мысу с другой стороны острова и лодка на берегу. Неподалеку от вышки  – несколько почерневших изб с прохудившимися крышами и развалины деревянной церкви. А вокруг, везде, насколько хватает глаз, расстилается водная ширь… Ветер усиливается. Видны белые барашки на волнах. Площадка раскачивается. Давид смотрит вниз, ему становится страшно: так высоко, такой ненадежной кажется эта деревянная конструкция. Он обеими руками цепляется в ограждение.

Отец снимает с шеи неизвестно откуда взявшийся у него бинокль  – старый, мощный, корпус из потемневшей меди, окуляры закрыты мягкими кожаными накладками.

 Отец (трогает Давида за плечо). На, посмотри.

Давид с трудом отрывает одну руку от бруса, берет бинокль. Бинокль тяжелый и ходит в руке Давида ходуном. Перед глазами Давида на фоне артиллерийского прицела колеблются приблизившиеся берега.

Отец. Возьми двумя руками и сфокусируй.

Давид осторожно отпускает вторую руку, фокусирует бинокль. Изображение становится четким. Бесконечные однообразные болотные берега, поросшие скрюченными сосенками.

Внезапно он чувствует, как взлетает в воздух, отдергивает от глаз бинокль. Это отец ставит его на ограждение.

Отец. Так еще виднее, правда. Давид?

Давид белеет от страха и теряет дар речи. Раздается оглушительный раскат грома. Над головой сгущаются черные тучи. А солнечный просвет сдвинулся в сторону от острова, там по-прежнему сверкают на воде яркие блики. Ветвистая молния прорезает пространство и вонзается в озеро. И еще один раскат. У Давида намокают штаны. Моча капает с брючины на доски площадки,  и тут же следом начинается ливень. Одежда Давида мгновенно намокает, и его слабость остается для Отца не замеченной. Отец снимает Давида с ограждения, машет в сторону люка.

Отец (кричит). Быстро вниз! Быстро!

Отец, Арчил и Давид сидят за сколоченным из подручных палок и веток столом, доедают картошку с тушенкой, запивая чаем. Рядом дымится потухающий костер. Из-за туч выглянуло солнце, от просыхающих палаток идет пар.

Отец. …И на двадцать восьмом этаже они останавливаются, и он наконец говорит: «Я к-к-ключ забыл внизу».

Арчил и Отец смеются. Давид изображает на лице улыбку.

Арчил. Папа, а ты слышал анекдот, как русский, американец и француз полетели на Луну?..

Отец отставляет от себя миску и кружку, облизывает ложку и кладет в миску.

Отец. Хорошего понемножку. Спасибо за компанию.

Арчил. На здоровье, папа.

Давид только искоса молча посматривает на Отца.

Отец. Так, мы с Арчилом сейчас за дровами, а ты, Давид, помоешь посуду.

Давид. Почему я?

Отец. Кто последний поедает, тот за всеми убирает.

Давид сваливает у кромки воды грязные миски и кружки. Оглядывается. Отец и Арчил уходят в лес. Давид бежит по дюне вверх к палатке. Залезает в свою палатку, достает оттуда полиэтиленовый пакет и опять возвращается к берегу.

Озираясь, брезгливо двумя пальцами извлекает из пакета брюки и бросает их в воду. Полощет. Достает, нюхает морщась. Намыливает и опять полощет. Тем временем миски плывут вдоль берега, то выбрасываемые волнами на песок, то снова смываемые. Давид с яростью стирает штаны. Отжимает. Нюхает. Бежит и вешает брюки на ветку сосны за палаткой.

Возвращается к берегу и тут замечает уплывшие миски: две небольшие – его и Арчила, и большую  – Отца. Давид вылавливает две из них и спокойно наблюдает, как миска Отца все дальше отплывает от берега и, перевернувшись, тонет в темной воде.

Давид приносит и составляет на свежесколоченный стол миски, кружки и ложки. Отец с Арчилом как раз вкопали в песок скамейку. Отец, разогнувшись, берет одну из мисок, проводит пальцем внутри и снаружи. Рассматривает палец.

Отец. На троечку сойдет.

Давид (откашлявшись). Там это… в общем, твоя миска утонула.

Отец (разглядывая посуду). Как это?

Давид (глядя прямо в глаза Отца). Ее волной смыло.

Отец (после паузы). Смыло? А из чего я есть буду, сын?

Давид. Я не нарочно…

Отец. Ладно. Я покажу тебе, как вырезать миску из березы.

Давид. У меня не получится.

Отец. Дело нехитрое. Я тебя научу. А пока можете заняться своими делами.

Отец встает, берет из палатки пустой рюкзак.

Арчил. А ты?

Отец. Пойду прогуляюсь…

Давид. Нам бы червей найти. На хлеб здешняя рыба не пойдет.

Отец (пожимает плечами). Ищите.

Отец уходит, скрывается в сосновой роще.

Давид (передразнивает). ” Ищите…” А где искать? Кругом песок один!

Арчил. А чего он рюкзак взял?

Давид. Кто его знает? Может, грибы пошел искать…

Пинает песок, который веером разлетается вокруг.

Арчил. А может, смотаться в сторону той деревни? Может, там есть?

Давид. Далеко…

Арчил. Все равно черви нужны.

Давид. Ну пошли. Банку только возьми.

Арчил берет пустую консервную банку, лежащую среди мусора в специально вырытой яме.

Арчил (разглядывая банку). Годится!

Утро. Давид и Арчил шагают по дюнам.

Арчил. А это точно остров?

Давид. Точно. Я видел с вышки  – кругом вода.

Арчил. И людей совсем нет?

Давид. Похоже, нет. Я вот все думаю, чего его сюда принесло? Людей нет! Рыбачить  – он не рыбачит. Как думаешь?

Арчил. Красиво здесь. Может, ему просто нравится? (С яростью убивает комара, присосавшегося к его шее.)

Давид. Да уж, очень красиво!

Заброшенная деревня. Две сгоревшие избы и черный остов деревянной церкви. Возле церкви – небольшое кладбище: двa-три покосившихся креста.

Арчил и Давид подходят к деревне.

Арчил (бросает взгляд в сторону кладбища). Вот где червей полным-полно!..

Неожиданно Давид зажимает рот брату. Показывает ему взглядом на заброшенный дом. Из дома с лопатой в руке выходит Отец. Он идет в сторону кладбища. Братья едва успевают спрятаться за углом церкви.

Отец заходит за развалившуюся ограду. Несколько мгновений ищет место между крестами, начинает копать.

Братья во все глаза наблюдают за ним.