ТЫ. Сценарий фильма “Возвращение”

Давид (спокойно). Если он тронет меня, я его убью… (Включает фонарик, достает из рюкзака тетрадку и ручку. Тетрадка покорежилась от влаги.) Намокла, черт!..

Давид стряхивает с тетради влагу, открывает ее, начинает писать.

Арчил. Толстый, ты серьезно, что ли?

Давид (продолжая писать). Насчет чего?

Арчил. Ну, вот то, что убьешь?

Давид. Убью. Если тронет.

Утро. Ярко светит солнце. Желтый свет, желтый песок, яркие зеленые пятна елей.

Над островом ни облачка, зато небо над озером затянуто тяжелыми сизыми облаками. Странная картина. Выходит так, будто кто-то специально расчистил небо над островом, оставив озеро в сером сумраке. Может, оно так и есть… Может, кто-то именно так и постарался…

Арчил выбирается из палатки. Не до конца проснувшийся бредет, загребая босыми ногами успевший прогреться песок, к берегу. Закрыв глаза и подняв лицо к ласковому солнцу, облегчается в прибрежную воду. Натянув штаны, стоит некоторое время, все так же подставив лицо солнечным лучам. Звук какого-то движения за спиной заставляет Арчила обернуться.

Из палатки Отца выбирается Давид. Он стоит спиной к Арчилу. Что-то внимательно рассматривает. Внимательно, забыв обо всем, смотрит на то, что держит в руках.

На лице Арчила появляется хитрая ухмылка. Он осторожно крадется к брату. Подходит к нему вплотную. Оставаясь незамеченным, отвешивает Давиду смачный щелбан.

Давид резко оборачивается.

А вот такого Арчил ожидать никак не мог. Огромный, острый как бритва самодельный охотничий нож нацелен Арчилу прямо в живот. Рука Давида, напрягшаяся до белизны, сжимает костяную рукоять. Его глаза  – таких Арчил никогда не видел у Давида  – не обещают ничего хорошего. Арчил непроизвольно делает шаг назад.

Арчил. Давид!.. Ты чего, толстый.

Давид. А, ты?.. Чего ты подкрадываешься?

Арчил. Я пошутил! Чего ты?!

Давид. Больше так не шути, ладно?

Арчил. Ладно.

Давид прячет нож в кожаные ножны, засовывает его за пояс брюк, сверху опускает майку. Идет в сторону озерa. Арчил   – вслед за братом.

Арчил. Толстый… Давид, где ты его взял?

Давид (кивнув через плечо на палатку Отца). Там.

Арчил. А он? Он что, ничего не заметил? Спит?

Давид. Нет. Его там нет.

Арчил. А где он?

Давид пожимает плечами. Они подошли к берегу озера. Давид внимательно глядит на воду.  Арчил смотрит на Давида.

Арчил. Так что? Выходит, ты его украл?

Давид (не глядя на Арчила). Да.

Арчил. С ума сошел! Положи на место!

Давид. Нет. Не положу. Кажется, он говорил, что у него нет ножа? (С улыбкой смотрит на Арчила.) Я хочу, чтобы он был у меня.

Арчил. Зачем?!

Давид ничего не отвечает, продолжает, улыбаясь, глядеть на брата.

Арчил. А если он увидит, что нож пропал, что тогда?

Давид (пожимает плечами). Ну и пропал… Я-то тут при чем? Потерялся. (Внимательно смотрит в глаза Арчилу.) Ты же не скажешь ему, что нож взял я?

Арчил. Нет, конечно…

Давид. Тогда все в порядке. (Смотрит на озеро.) Я тут видел, как рыба играла  – большая, много… У самого берега! Представляешь?! (Показывает.) Вот такущая! Черви, наверное, нужны… На хлеб, наверное, такую не поймаешь? Как думаешь?

Арчил. Если большая, то наверное… Давид, дашь мне нож поносить? Не сейчас, потом…

Давид (твердо). Нет. Он будет у меня всегда.

За спинами мальчиков слышен окрик:

–  Эй, сони!

Давид и Арчил оборачиваются. Отец стоит на вершине дюны за палатками. Солнце освещает его со спины, братьям виден его темный силуэт, залитый золотом. Все же они видят, что он улыбается им. Судя по всему, Отец совсем здоров.

Отец. Ну, чего застыли? Пойдемте, я вам остров покажу! Вы такого в жизни не видели!

Давид. А позавтракать?

Отец. Давид, ничего страшного не произойдет, если ты позавтракаешь позже. Пошли!

Арчил со всех ног бросается к Отцу. Давид идет неторопливым шагом.

Отец. Давид, очнись! Ты что, еще спишь? Бегом!

Давид, не ускоряя шага, подходит к Отцу и Арчилу.

Отец. В чем дело, Давид?

Давид (глядя прямо в глаза Отцу). У меня нога болит.

Отец. Нога? Что с ней?

Давид. Не знаю. Болит.

Отец. Где?

Давид (задирает штанину, обнажая щиколотку). Здесь.

Отец (нагибается, ощупывает ногу Давида). Так больно?

Давид. Да.

Отец (выпрямляясь). Выглядит здоровой. Отлежал, наверное. Ладно, пошли.

Давид. Мне больно!

Отец (намного раздраженно). Пошли! Если не пройдет, вернешься!

Не дожидаясь ответа, Отец отворачивается от Давида, вдет в глубь острова. Арчил  – за ним. Давид, постояв немного, отправляется следом.

Отец с братьями выходят из леса и попадают на луг, заросший травой высотой больше Давида. Светит солнце. Летают всевозможные насекомые, спеша осуществить свои насекомные дела, пока тепло. Отец идет впереди, прокладывая путь в зарослях. Арчил и Давид еле успевают за его скрывающейся в травяных джунглях широкой спиной. И вдруг прямо перед братьями вырастает деревянная геодезическая вышка, уходящая высоко в небо. А Отец уже ловко взбирается вверх по потрескивающим деревянным перекладинам лестницы.

Отец (посмотрев вниз). Давайте за мной, детки! Сейчас все увидите!

Арчил с сомнением пробует нижнюю перекладину на прочность, она с треском отлетает, в столбах опоры остаются торчащие ржавые гвозди.

Отец. Ну что вы там? Наступайте ближе к концам, и все будет нормально. (С ухмылкой.) Или боитесь?

Давид, отстранив колеблющегося Арчила, цепляется за перекладины и проворно лезет вверх. В нескольких метрах над собой он видит подошвы Отца.

Арчил тоже начинает подниматься следом, но нерешительно, сильно отставая от Отца и брата.

Под напором ветра вышка раскачивается, ржавые скобы, скрепляющие бревна, ходят ходуном. Давид смотрит вверх: ноги Отца упорно взбираются к небу. Глядит вниз: Арчил, не одолев и трети вышки, спускается на землю. Давид, стиснув челюсти, продолжает путь наверх.

Отец стоит, расставив ноги, на верхней площадке вышки. Это настил из толстых прогнивших досок, обнесенный по периметру ограждением из бруса. Из люка показывается голова Давида. Он с трудом переводит дыхание.